6–7 октября Президент Республики Узбекистан Шавкат Мирзиёев по приглашению Президента Азербайджанской Республики Ильхама Алиева совершит рабочий визит в Азербайджан и примет участие в 12-м саммите Организации тюркских государств (ОТГ), который пройдет в Габале под девизом «Региональный мир и безопасность».

Повестка заявлена прикладная: от наращивания взаимной торговли и инвестиций до синхронизации логистики, энергетических проектов и гуманитарных программ. В центре — перевод договоренностей в конкретные механизмы с понятными сроками и ответственными исполнителями. Ожидается принятие согласованных решений и документов, направленных на дальнейшее укрепление сотрудничества стран-участниц. 

Контекст визита: от протокола к проектам

Формат визита объединяет две линии — двустороннюю (Ташкент–Баку) и многостороннюю (ОТГ). Согласно официальным сообщениям 6–7 октября глава нашего государства участвует в работе 12-го саммита ОТГ в Габале, где ключевой темой обозначены «Региональный мир и безопасность». Это задает рамку не для ритуала, а для «монтажа» уже согласованных направлений: унификации процедур в транзитных коридорах, настройки финансирования под совместные индустриальные и энергетические проекты, а также закрепления гуманитарных инициатив. Иными словами, речь о сверке «дорожных карт» и запуске новых кейсов, которые позволят конвертировать политическую волю в измеримые результаты — от роста товарооборота и локализации производств до устойчивости транспортных маршрутов, и программ академической мобильности. В этом смысле Габала — не просто география саммита, а площадка, где многосторонние договоренности получают конкретные сроки, KPI и ответственных. 

В состав Организации тюркских государств входят Азербайджан, Казахстан, Кыргызстан, Турция и Узбекистан; наблюдатели — Туркменистан, Венгрия и Турецкая Республика Северного Кипра (ТРСК). Совокупное население стран-членов — около 160 млн, совокупный ВВП — свыше $1,5 трлн. 

Экономика ОТГ: чем полезен «тюркский трек» для Узбекистана

Для Узбекистана формат ОТГ — это не только дипломатия «символов», но и инфраструктура роста. За последние годы торговля нашей страны с партнерами по Организации ускорилась: по оценкам профильных сводок, совокупный оборот Узбекистана со странами ОТГ в 2023 году приблизился к $10 млрд (плюс около 25% год-от-года), а в 2025-м динамика удерживается на высоком уровне: только с Турцией за январь–август 2025 года — $1,91 млрд обменов, что подтверждает статус Анкары как одного из ключевых экономических партнеров Ташкента. Эта траектория опирается на общую экспансию внешней торговли Узбекистана (за первое полугодие 2025-го — $37 млрд, +26% к аналогичному периоду 2024-го). 

Важный новый «двигатель» — Тюркский инвестиционный фонд. Учрежденный решениями саммитов Самарканд–Анкара и вступивший в силу 24 февраля 2024 года. Фонд призван финансировать совместные проекты МСП, стартапов и кооперации, снижая стоимость капитала на «тюркском треке». Его авторизованный капитал — $600 млн, при этом стартовая подписка обозначалась на уровне $500 млн. Для Узбекистана это — канал в «длинные деньги» под индустриальные, логистические и энергопроекты с соседями. 

ОТГ параллельно разворачивает «мягкую» инфраструктуру торговли: согласованные рамки для упрощения процедур, транспортной взаимосвязанности и таможенного взаимодействия (заложено Самаркандской декларацией и профильными программами), что напрямую бьет по издержкам логистики. На Габалинском саммите от экономического блока ожидают прикладных решений — с календарными планами, пилотами по коридору Транскаспия и «проходными» инструментами финансирования. В фокусе — не декларации, а механизмы, которые позволяют быстрее доводить товар до покупателей, а инвестпроект — до запуска, в том числе в сферах энергетики и промышленной кооперации. 

Азербайджанский вектор: торговля, инвестиции, союзные проекты

Связка «Ташкент—Баку» остается самым «быстрым» каналом практической кооперации. По данным азербайджанской статистики, в 2024 году двусторонний товарооборот превысил $252 млн, что на 41% больше, чем годом ранее. Это устойчивый тренд, подтвержденный сразу несколькими сводками, опирающимися на официальные данные. 

Целевой ориентир — аккуратно, но амбициозно — довести объем торговли до $1 млрд к 2030 году. Именно на это рассчитаны утвержденные 2 июля 2025 года документы Высшего межгосударственного формата: «План действий… для увеличения товарооборота до $1 млрд к 2030 году» и программа индустриальной кооперации. Они задают «дорожную карту» с конкретными мерами и ответственными исполнителями. 

Инвестиционная «повестка кейсов» формируется в четырех кластерах:

• Текстиль. Узбекские компании разворачивают хлопково-текстильные кластеры в Азербайджане. В Имишлинском районе под проект TST Textile (структура Tukimachi Sanoat Tekstil) выделено ~5 тысяч га; следующий этап — запуск производственных мощностей в Мингячевире. Это не единичный кейс, а модель локализации: сырье, первичная переработка и выпуск готовой продукции ближе к рынкам сбыта. 
• Стройматериалы. В Узбекистане с участием азербайджанской Matanat-A прорабатывается производство гипса и сухих смесей с общим бюджетом около $100 млн — показатель перехода от торговли к промышленной кооперации и трансферу технологий. 
• Автопром. Совместная площадка UzAuto – Azermash в Гаджигабуле уже вывела линейку сборки (Damas/Labo/и др.) и готовится к углублению локализации — от крупноузловой сборки к более высоким степеням передела. Для узбекской стороны это доступ к рынку Южного Кавказа, для азербайджанской — импорт компетенций и рабочих мест. 
• Девелопмент и туризм. Проект Ritz-Carlton Tashkent (ориентир инвестиций ~$200 млн) и утвержденный в августе 2025-го мегапроект Sea Breeze Uzbekistan на Чарваке (577 га, до $5 млрд инвестиций) демонстрируют «длинные деньги» в туризме и сопутствующей инфраструктуре. Для Баку это экспорт управленческих и девелоперских компетенций; для Ташкента — ускоритель туристического и сервисного кластеров. 

Связанность и коридоры: от Срединного маршрута до «железной логистики»

Габалинский саммит логично акцентирует операционную связность: синхронизацию тарифов и процедур, «оцифровку» пропусков и ускорение мультимодальных схем. В Организации тюркских государств уже вступило в силу Соглашение об упрощенном таможенном коридоре (подписано на саммите в Самарканде 11.11.2022; действует с 29.11.2024), а также продвигается проект e-Permit в международных автоперевозках — пилоты шли при участии Узбекистана и Турции. Это прямое снижение транзитного времени и транзакционных издержек. 

Азербайджан остается ключевым узлом Срединного (Транскаспийского) коридора. Порт Баку и железнодорожная сеть обеспечивают «плечо» через Кавказ и Турцию к Европе: в 2024 году порт нарастил грузооборот до 7,6 млн тонн, причем самый быстрый прирост показали контейнеры; по коридору TITR время доставки сократилось до 19–23 дней, с целевым ориентиром 15 дней для блочных поездов. Для Узбекистана это — кратчайший выход к рынкам Черного и Средиземного морей. 

Практический эффект связности уже измерим. По открытым сводкам, узбекские грузы через порт Баку в 2024 году превысили 1 млн тонн, что подтверждает устойчивый спрос на Транскаспий; параллельно наращивается транзит нефти и нефтепродуктов по каспийско-кавказскому плечу, усиливая «сетевой» эффект коридора. 

Чего ждать на выходе Габалы в логистике: пилоты по унификации тарифов/процедур на отдельных стыках коридора, расширение охвата e-Permit и конкретные KPI по времени провоза на узловых участках. Для узбекского бизнеса это означает минус дни и проценты в себестоимости, предсказуемость графиков и, как следствие, рост инвестиционной привлекательности экспортно-ориентированных проектов (от агропереработки до машиностроения). В терминах карты — это выстраивание непрерывной «стрелки» Фергана → Ташкент → Каспий → Баку → Карс → Европа, где каждое звено подкреплено цифрами и регуляторикой, а не только политической волей. 

Энергетика и «зеленая повестка»

В энергетике просматриваются два взаимодополняющих трека. Первый — углеводороды. 24 июля 2025 года Министерство энергетики Республики Узбекистан, SOCAR и «Узбекнефтегаз» подписали соглашение о разделе продукции по Устюртскому нефтегазоносному региону: оператором на этапе геологоразведки выступает SOCAR, предусмотрены 3D-сейсмика минимум на ~1 000 км² и бурение разведочной скважины в первые пять лет (шесть инвестиционных блоков — от Бойтерака до Кулбоя). Это — первый совместный проект такого уровня между Баку и Ташкентом в upstream и важный канал технологического трансфера в разведке и добыче. 

Второй — «зеленая электроэнергия» и интерконнекты. 2–6 мая 2024 года Азербайджан, Казахстан и Узбекистан подписали меморандум о сопряжении энергосистем с оценкой прокладки высоковольтного кабеля по дну Каспия — для экспорта избытков ВИЭ в Европу через азербайджанскую сеть и далее по «зеленому» каспийско-черноморскому коридору. По заявлениям сторон, ТЭО по каспийско-европейскому «зеленому коридору» к середине 2025 года вышло в финальную стадию. Для Узбекистана это не только рынок сбыта «зеленых» мегаватт, но и доступ к интеграционным правилам, которые повышают гибкость сети и надежность поставок в пиковые часы. 

Ожидаемый формат обсуждений на полях саммита в Габале — «тонкая настройка»: согласование этапов по интерконнекту (маршрут, параметры кабеля, регламент обратных перетоков), а также стыковка финансовых инструментов (включая возможности Инвестфонда тюркских государств) под ветро-солнечные проекты и гибкие мощности. Выигрыш Узбекистана — «длинные» и относительно дешевые деньги в генерацию и сеть, внедрение каспийских и анатолийских практик по балансировке и, как следствие, более устойчивая работа энергосистемы при сезонных и суточных пиках. 

Безопасность и устойчивость: зачем ОТГ «система взаимопомощи»

Тема саммита — «Региональный мир и безопасность» — про приземленную связку экономики и защиты инфраструктуры. Организация тюркских государств с 2022 года выстраивает каркас совместного реагирования: от Самаркандской декларации о координации по вопросам безопасности — до запуска Гражданского механизма защиты ОТГ. В 2024–2025 годах страны согласовали и подписали соглашение о механизме гражданской защиты: он охватывает поиск-спасение, медпомощь, мониторинг ЧС, временное размещение и гуманитарную поддержку, действует по запросу пострадавшей стороны и обеспечивает координацию на уровне профильных ведомств. 

Логика проста: устойчивые торговые и транспортные коридоры невозможны без минимизации рисков — природных, техногенных и киберугроз. На практическом уровне это подкрепляется и «цифровыми» инструментами, снижающими транзакционные и операционные риски в логистике: Соглашение об упрощенном таможенном коридоре (вступило в силу 29 ноября 2024 г.) и масштабирование проекта e-Permit в международных автоперевозках ускоряют прохождение грузов и повышают предсказуемость цепочек поставок. 

Для узбекской экономики «система взаимопомощи» в рамках ОТГ — это страховой механизм для коридоров «от Ферганы до Карса»: меньше простоев на границах, быстрее восстановление после ЧС, выше кибергигиена критической инфраструктуры. А союзнические форматы с Азербайджаном дополняют эту рамку — снимая регуляторную неопределенность на стыке транзита, энергетики и промышленной кооперации, что прямо влияет на решения инвесторов и стоимость капитала. 

Габала — это про переход от политики намерений к механике исполнения. Саммит фиксирует «ось связности» тюркского пространства и переводит договоренности в операционные инструменты: унификацию процедур в коридорах, доступ к длинному капиталу через профильные фонды, технологические партнерства в энергетике и промышленной кооперации. Ставка делается на горизонтальную индустриализацию — когда цепочки добавленной стоимости собираются не в одной стране, а по всему периметру ОТГ.

Для Узбекистана практический эффект измерим: диверсификация маршрутов сбыта (Транскаспийский и сопряженные плечи), удешевление логистики за счет цифровых и тарифных решений, новая кооперация в текстиле, машиностроении, стройматериалах и туризме, а также «длиннее и умнее» капитал под ВИЭ и сетевую гибкость. В гуманитарном измерении — укрепление «мягкой инфраструктуры доверия»: академическая мобильность, совместные программы подготовки кадров и культурные проекты, стабилизирующие сотрудничество вне политических циклов.

Критерий успеха прозрачен: насколько договоренности формализованы в систему — финансирование + сроки + ответственные + публичные KPI. Там, где появятся календарные планы, пилоты на реальных участках коридоров и регулярная отчетность, эффект для экономики будет быстрым и ощутимым. Именно такой подход превратит политическую волю в устойчивый рост и закрепит роль Узбекистана как одного из ключевых модераторов связности в тюркском регионе. 

Абдуазиз Хидиров, обозреватель УзА