После этого Генеральная прокуратура и Министерство юстиции опубликовали заявление о том, что принятый закон не ущемляет интересы адвокатуры. 

Так ли это на самом деле? Чтобы ответить на данный вопрос, необходимо ознакомиться с предыдущей и новой редакцией закона. 

Если прочитать часть третью статьи 6 Закона «О гарантиях адвокатской деятельности и социальной защите адвокатов», можно увидеть, что в ней определен круг должностных лиц, санкционирующих применение в отношении адвоката мер оперативно-розыскного и уголовно-процессуального характера. 

К таким должностным лицам отнесены Генеральный прокурор, прокурор Республики Каракалпакстан, прокуроры областей, г.Ташкента и приравненные 

к ним прокуроры. Другими словами, прокурор рангом ниже областного не имеет права давать разрешение на применение к адвокату оперативно-розыскных 

и уголовно-процессуальных мер (обыск, привод, задержание и т.д.). 

Что меняет новый закон? Он уточняет какие устройства и какая информация адвокатов могут «прослушиваться». Если ранее предусматривался контроль за «переговорами, ведущихся с телефонов и других переговорных устройств», то теперь контролировать можно «переговоры, сообщения 

и информацию, передаваемые по телефонам и другим телекоммуникационным устройствам». Уточнения одновременно внесены в Уголовно-процессуальный кодекс и другие законы. Они нужны, в первую очередь, чтобы правоохранитель работал, не отставая от технического прогресса, но строго в рамках правового поля. 

Другими словами, теперь без санкции Генерального прокурора, прокурора Республики Каракалпакстан, прокуроров областей и г.Ташкента нельзя контролировать не только телефонную связь адвокатов, но и другие современные средства, используемые адвокатами для передачи информации. 

И по нашему мнению, цель изменений в законодательство – совершенствование системы защиты адвокатов от преследований, ограничений и посягательств в связи с их профессиональной деятельностью.

Совсем другой вопрос – сохранение права выдачи санкции на такие мероприятия за прокурором, который фактически является оппонентом адвоката в любом уголовном деле (и не только), как в процессе следствия, так и при судебных разбирательствах. Не влияет ли это негативно на принцип равенства и состязательности сторон в уголовном процессе? Возможно, с учетом опыта некоторых зарубежных стран, целесообразно было бы передать данное право суду. Именно этот вопрос правильно поднимать и обсуждать. 

В любом случае, сам факт бурной реакции граждан на возможное ограничение гарантий адвокатской деятельности не может не радовать. Гражданское общество не дремлет и это хорошо!