-

История медицины в Узбекистане – это не только хроника борьбы с болезнями, но и свидетельство культурных и научных обменов, которые на протяжении веков формировали облик Центральной Азии. Первые врачи здесь появились задолго до возникновения современных медицинских учреждений, и их деятельность была тесно связана с развитием науки, торговли и государственности.

Древнейшие целители: знахари и травники

Еще в доисламский период на территории нынешнего Узбекистана существовали целители, чьи знания передавались устно из поколения в поколение. Они использовали местные травы, минералы и продукты животного происхождения для приготовления настоев, мазей и порошков. Лечение сопровождалось обрядами и заговорами, что отражало синтез медицины и веры. Археологические находки в Бухаре и Хорезме свидетельствуют о применении хирургических инструментов еще в первые века нашей эры, а также о знании таких болезней, как туберкулез, артрит и глазные инфекции. Древние целители лечили раны металлическими инструментами, использовали перевязки из хлопка и льна, применяли мази на основе масел и трав.

С VII–VIII веков, периода распространения ислама, медицина в регионе получила мощный импульс. Врачи Узбекистана стали частью большой исламской научной традиции. Здесь изучались труды Гиппократа и Галена в арабских переводах, а также новейшие медицинские трактаты из Багдада, Дамаска и Кордовы. Лекари того времени работали при медресе и больницах – «дарушшифа», где лечили не только телесные недуги, но и душевные болезни. В фольклоре сохранились образы табибов-целителей, знавших сотни рецептов настоев из шафрана, можжевельника, граната и полыни. Они же занимались профилактикой – рекомендовали правила питания и режима дня в зависимости от времени года.

Особую роль в развитии мировой медицины сыграл Абу Али ибн Сина (Авиценна). Уроженец древнего села Афшаны, находящегося в 30 километрах к северо-востоку от Бухары, написал «Канон врачебной науки», ставший на несколько столетий главным медицинским справочником Европы и Азии. 

   На формирование его философских взглядов оказали влияние труды аль-Фараби, которого Ибн Сина называл своим вторым учителем после Аристотеля, а также неоплатонизм, с идеями которого он был знаком преимущественно по так называемой «Теологии Аристотеля» (извлечения из 4–6 разделов «Эннеад» Плотина). Главная философская работа Ибн Сины – энциклопедический труд «Книга исцеления» – состоит из четырех разделов: логики, физики, математических наук (геометрии, арифметики, музыки, астрономии) и метафизики. 

Первые европейские врачи

Особая глава в истории местной медицины связана с появлением в XIX веке в Ташкенте и Самарканде первых русских врачей. Это не просто страницы истории, а настоящая летопись самоотверженности, мужества и научного подвижничества. Их судьбы, словно тонкими нитями, переплетаются с судьбой древнего Востока – жаркого, пыльного, но наполненного глубокими культурными традициями и человеческой теплотой. Первые русские медики оказались здесь не по велению карьеры – ими двигало чувство долга, интерес к науке и романтическая вера в просвещение. Ташкент, Самарканд, Бухара – эти города стали для них школой мужества и первым настоящим испытанием. Они привнесли сюда европейские медицинские стандарты, новые методы лечения и систему подготовки специалистов. Эти самоотверженные профессионалы открывали военные и гражданские госпитали, вводили карантинные меры, распространяли знания о гигиене. 

Одним из символов этой эпохи стало открытие в 1868 году лазарета при военном гарнизоне, который в 1869-м преобразовали в военный госпиталь второй степени на 415 коек. Это было первое лечебное учреждение в Узбекистане. При этом в трех амбулаториях «старой части» Ташкента с населением более 150 000 человек для стационарного лечения в наличии было всего 30 коек. В 1886 году начальник города А. Ильинский в обращении к Туркестанскому генерал-губернатору отметил необходимость открытия городской больницы, однако из-за отсутствия средств в городской думе это так и не было сделано. Только в 1891 году во время эпидемии дифтерии была открыта городская больница. В 1892-м в связи с распространением холеры она была перепрофилирована на прием больных холерой, а позднее на ее базе создали инфекционную больницу. 

Только в 1898 году в Ташкенте на улице Жуковского было построено первое здание больничного типа. В 1901 году здесь была открыта городская больница на 95 койко-мест, где имелись терапевтическое, хирургическое, гинекологическое и инфекционное отделения. Средства для этой больницы выделялись городской думой, однако лечение было платным – 1 рубль 45 копеек за сутки. Одновременно здесь могли проходить лечение более 160 человек. В этой больнице, известной как «Неотложная помощь», а затем как стационар «Главташкентстроя», работали многие известные ташкентские врачи, включая Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого (архиепископа Луку). Он одновременно был блестящим хирургом и исповедником веры: ученым-профессионалом и архиереем, проводившим сложнейшие операции в подряснике.

Легендарный хирург и священник 

Войно-Ясенецкий родился в 1877 году в Керчи, в благородной дворянской семье. В юности он мечтал стать художником и даже поступил в Киевскую художественную школу, но позже поменял решение, поскольку хотел помогать людям. 

Его хирургический талант: уверенность рук, точность взгляда и глубокое понимание человеческой боли проявились еще во время учебы на медицинском факультете Киевского университета. Уже в 1910-е годы Войно-Ясенецкого считали одним из лучших хирургов юга Российской империи. Во время работы в Киевском госпитале Красного Креста Валентин познакомился с сестрой милосердия Анной Васильевной Ланской, которую называли «святой сестрой». Ее руки добивались два других врача, но она выбрала Войно-Ясенецкого. В конце 1904 года они обвенчались в Читинской церкви Михаила Архангела, построенной в 1698 году. В дальнейшем Анна Васильевна помогала мужу в амбулаторном приеме и ведении истории болезней. Ухаживая за больными, она заразилась туберкулезом легких. 

Тогда врачи верили, что его можно вылечить сухим и жарким климатом, поэтому, узнав о конкурсе на должность главного врача Ташкентской городской больницы, Войно-Ясенецкий немедленно подал заявку. В марте 1917 года известный профессор прибыл в Ташкент. Больница, которой ему предстояло управлять, была устроена намного лучше, чем земские, однако не хватало специалистов. Скудные средства, выделяемые учреждению, не позволяли поддерживать санитарные нормы. Тут отсутствовали система канализационных стоков и биологическая очистка сточных вод, что в условиях жаркого климата и частых эпидемий, включая холеру, могло превратить больницу в постоянно действующий очаг распространения опасных инфекций. Каждый день на лечение к хирургу приходило множество детей и взрослых с серьезными ожогами стоп и голеней. Это происходило от того, что местные жители использовали для обогрева своих жилищ сандалы с горячими углями. Их ожоги воспалялись и загнивали, а антибиотиков еще не существовало. Единственной надеждой служило удаление пораженных тканей. 

В 1919 году от туберкулеза скончалась Анна Васильевна. Это сильно повлияло на мировоззрение великого хирурга и его религиозные взгляды. В 1920 году был образован Туркестанский государственный университет. Декан медицинского факультета университета Петр Ситковский, знакомый с работами Войно-Ясенецкого по регионарной анестезии, добился его согласия возглавить кафедру оперативной хирургии. Там он написал фундаментальный труд «Очерки гнойной хирургии» – книгу, которая на долгие годы стала настольной для хирургов всего мира. Многие ее главы основаны на его собственных наблюдениях в тяжелых полевых условиях. Он первым изложил новые методы лечения абсцессов, сепсиса, гнойных плевритов – и по сути создал самостоятельное направление в хирургии нагноительных процессов.

В 1921 году, во время разгара антицерковной кампании, он принимает монашество и вскоре становится епископом. За это он провел в ссылках и лагерях почти 11 лет, но даже там продолжал спасать жизни. Из воспоминаний очевидцев до нас дошел один случай, описывающий характер доктора: однажды, во время очередной ссылки в Красноярском крае, в замерзшую палатку Войно-Ясенецкого принесли умирающего ребенка. Отогрев окоченевшие пальцы над керосиновой лампой, он провел операцию без специальных хирургических инструментов, прямо на своем столе. Юный пациент хорошо перенес вмешательство и вскоре выздоровел. Книги и добрая память не единственное, что осталось от великого врача. Он основал династию Войно-Ясенецких. Четверо его детей от Анны Васильевны стали врачами, внуки, правнуки и праправнуки также выбрали эту благородную профессию. Среди его потомков много известных врачей, которые возглавляют лаборатории и медицинские учреждения, преподают медицину в престижных вузах разных стран. 

Общаясь с пациентом на одном языке

Войно-Ясенецкий и его предшественники понимали, что проблемы региона с постоянными эпидемиями невозможно решить без подготовки местных специалистов. Особенно тяжело приходилось врачам в сельской местности. Зачастую там никто не знал русского языка, поэтому пациент просто не мог объяснить, где у него болит, а врач – какие лекарства и когда нужно принимать. Языковой барьер усугублялся большим количеством пациентов и общей нехваткой медицинских кадров. В начале 90-х годов XIX века в трех областях Туркестана было всего 25 врачей и 60 фельдшеров. Так, в Сырдарьинской области на одного врача приходилось 135 500 человек, в Самарканде – 97 100, в Фергане – 100 000. Решением этой проблемы занялся другой великий врач, чей портрет размещен в галерее выдающихся паразитологов и бактериологов мира в Институте исследований паразитологии Мольтено Кембриджского университета. Имя Петра Фокича Боровского навсегда останется в медицинских учебниках и теплых воспоминаниях о человеке, который однажды приехал на Восток и навсегда оставил здесь свое сердце. Талантливый молодой хирург, воспитанник Военно-медицинской академии испытывал огромный интерес к тропическим патологиям. 

Он прибыл в Ташкент в 1882 году, где до конца своей жизни оперировал, преподавал и изучал местные паразитарные инфекции. Впервые столкнувшись с кожным лейшманиозом, терзавшим местное население, он создал маленькую лабораторию. Там он отрезал тончайшие кусочки пораженной кожи, помещал их под микроскоп и часами вглядывался в неясный, пульсирующий мир клеток. Сослуживцы рассказывали, что иногда до утра в маленьком окне лаборатории не гас тусклый свет керосиновой лампы. Долгий и напряженный труд дал свои результаты, и он нашел возбудителя заболевания, которого отнес к типу простейших (Protozoa), а не к бактериям или грибкам, как считали раньше. В 1898 году Боровский опубликовал свои наблюдения в «Военно-медицинском журнале» (№ 11), но только в 1932 году это открытие получило международное признание и позволило в дальнейшем решать вопросы эпидемиологии, лечения и профилактики кожного лейшманиоза по всему миру. 

Боровский был не только великим врачом, но и педагогом. Он являлся одним из организаторов медицинского факультета Ташкентского университета, позднее ставшего Ташкентским медицинским институтом. С 1920 года и до конца жизни он заведовал кафедрой госпитальной хирургии этого института. Своим учителем Боровского считало целое поколение местных хирургов. 

Среди его учеников такой выдающийся узбекский врач, как основатель кафедры детской хирургии, внесший значительный вклад в развитие высшего медицинского образования и науки в Узбекистане, Карим Ходжиевич Тагиров.

В жаркий июльский день 1932 года проводить в последний путь Боровского вышли все студенты и преподавали Ташкентского медицинского института. За его гробом шли и простые местные жители, которых он когда-то лечил. 

Первые женщины-врачи

Начиная с 80-х годов XIX века больниц и других медицинских учреждений для местного населения в городах Туркестана становилось все больше. Учитывая условия того периода, амбулатории для женщин и детей открывались отдельно от мужских. Первая амбулатория для лечения местных женщин и детей появилась в 1883 году в Ташкенте по инициативе российских женщин-врачей, таких как Антонина Алексеевна Шорохова. 

С 1883 по 1893 годы в эту амбулаторию обратилось 24 747 больных. Местные жители все больше доверяли европейской медицине, поэтому в 1907 году в учреждение обратилось уже 30 700 больных. Иначе говоря, количество пациентов, посетивших амбулаторию только в 1907 году, превысило количество получивших медицинскую помощь за десять лет – с 1883 по 1893 год. Медицинскими работниками амбулатории были только женщины. Женщинам и детям, обращавшимся за медицинской помощью, оказывалась бесплатная медицинская помощь, также бесплатными были лекарства, водные процедуры, проведение простейших операций и перевязок.

Помимо амбулатории имелся также родильный приют, открытый в Ташкенте в 1880 году при Туркестанском благотворительном обществе, в котором роженицам оказывали помощь бесплатно. Это был единственный в этот период родильный приют в Туркестане, в котором имелось всего 7 койко-мест и который работал только два дня в неделю. В первые 30 лет существования услугами родильного приюта воспользовалось 3110 женщин, а 4151 получили медицинскую консультацию. В 1906 году родильному приюту было предоставлено новое здание и его деятельность значительно улучшилась. Интересно, что в этот период в приюте работали не только женщины, но и мужчины-врачи. По воспоминаниям врача родильного приюта Палиенко, такие доктора-мужчины, как Гиммер, Батыршин и Йогансон, сотни раз оказывали медицинскую помощь женщинам-мусульманкам во время родов.

С другой стороны, в этот период большинство семей, даже в очень тяжелых случаях при родах, отказывались отправлять женщин в больницу. Это касалось не только членов семей – как отмечалось на страницах «Туркистон вилоятининг газети» в 1916 году, «некоторые женщины даже при необходимости операции были категорически против того, чтобы их осматривал хирург-мужчина, предпочитая этому смерть». В таких экстренных случаях доктора старались оказывать медицинскую помощь на дому. К примеру, доктор Антонина Алексеевна Шорохова в декабре 1916 года была вынуждена провести кесарево сечение на дому в Ташкенте. Жизнь матери и ребенка была спасена.

Зачастую нужны были женщины-врачи именно из местного населения. В 1897 году в Петербурге открылся Женский медицинский институт – первый в Европе, где женщины могли получить высшее медицинское образование, однако из-за удаленности столицы обучение было довольно накладным и позволить себе его могли не все. Поэтому Советом при генерал-губернаторе Иванове Николае Александровиче были учреждены 10 стипендий, назначаемых девушкам из Туркестанского края, поступившим в этот институт. Среди них были Асфендиарова Гульсум Джафаровна и Зейнаб Абдурахманова. Окончив обучение, они вернулись на Родину, но только Гульсум Джафаровна стала практикующим акушером-гинекологом. 

Эта выдающаяся женщина открыла первый частный родильный дом в Ташкенте и организовала курсы по подготовке акушерок, значительно повысив уровень медицинской помощи местным женщинам.

Не менее значимый вклад в развитие местной медицины внесла первая узбекская женщина – доктор медицинских наук и выдающийся ученый в области кардиологии Зульфия Ибрагимовна Умидова. Уроженка Ташкента окончила Петроградский женский медицинский институт и медицинский факультет Среднеазиатского государственного университета. 

Она стала пионером в исследованиях влияния климата Узбекистана на сердечно‑сосудистую систему: провела эпидемиологические исследования инфаркта миокарда, гипертонии, атеросклероза; изучала их особенности в условиях жаркого климата. 

Первые в Узбекистане врачи не строили памятников и мавзолеев, не произносили громких речей, но оставили после себя добрую память, спасенные жизни и сердца и уважение к людям в белых халатах. Они лечили раны и так незаметно «зашивали» разрыв между народами. Когда мы сегодня говорим о сотрудничестве, необходимо помнить: оно началось не с политических деклараций, а с тихого человеческого подвига – рук врача, протягивающего стакан воды очередному пациенту.

Роман БОНДАРЧУК, УзА